Героям жить вечно

Сегодня бы ей исполнился 121 год. Она родилась 10 апреля 1921 года в Одесской губернии. НО в истории нашего города и всей страны герой Советского Союза  Нина Андреевна Онилова так и осталась двадцатилетней девушкой. Она скончалась 8 марта 1942 года,  в подземном инкерманском госпитале от ранения, полученного во время боя, в районе Мекенизиевых гор, не дожив до 21 дня рождения чуть больше месяца.

В августе 1941 года вступила в ряды Красной Армии, сразу попала на фронт.

В 1941 году в боях под Одессой вместе со своим расчётом нанесла противнику значительные потери, была тяжело ранена.

У Нины был свой почерк. Она всегда, хладнокровно  подпускала атакующего  врага как можно ближе. Ее пулемет встречал фашистов почти в упор.

Вот как описывают один из боев авторы книги «У черноморских твердынь»

Во время обороны Одессы немецко-румынские войска 20-го августа 1941 года перешли в наступление на советские позиции. У села Гильдендорф, ныне Красносёлка Одесской области, оборону держал 54-й полк имени Степана Разина 25-й стрелковой Чапаевской дивизии. Красноармейцы уже ждали эту атаку, так как противник, с немецкой педантичностью, каждый день в 8 часов утра проявлял свою активность. Так что, к этому часу, на запад уже были нацелены советские винтовки, пулемёты и стволы артиллерии, а с наблюдательных пунктов туда же вглядывались командирские бинокли.

Во время очередной атаки, фашисты сильно нажали на позиции первого батальона. Им даже удалось нащупать место, где огонь был слабее, и они, сдвигаясь к этому краю, уже подходили к советским окопам на расстояние броска гранаты. Командир батальона Иван Иванович Сергиенко, наблюдавший за полем боя из щели своего КП, предчувствуя прорыв, схватил телефонную трубку и грозно прокричал:

— Почему молчит пулемет на левом фланге? Немедленно проверьте. Если надо — стреляйте сами!

Это было адресовано командиру роты лейтенанту Ивану Гринцову, который побежал по траншее на левый фланг. Положение действительно было опасным: там находились новобранцы, которые недавно прибыли в расположение роты, и даже командир ещё не успел познакомиться с ними перед боем.

Добежав до окопа пулеметчиков, Гринцов увидел такую картину: первый номер наклонился вперед и не двигается, выжидает, словно бульдог перед прыжком, а второй номер, как ни в чем не бывало, стоит сзади.

— Далеко еще. Пусть подойдут поближе… — сказал пулеметчик совершенно спокойным тоном.

А до вражеской цепи каких-нибудь семьдесят метров! Гринцов не выдержав, крикнул:

— Да что ты делаешь? Они же сейчас тебя забросают гранатами!

И только он хотел оттолкнуть пулемётчика, чтобы стрелять самому, как пулемет заговорил. Солдаты противника кучей скопились на узком участке, и первая же очередь скосила чуть не половину. Они были так близко, что и спрятаться уже некуда. Последние повалились метрах в тридцати от пулемета, и атака противника захлебнулась. В наших окопах разнеслось громогласное «ура». Такого действия пулеметного огня, еще никто в роте не видел.

— Молодчина! — воскликнул Гринцов. — Ты только посмотри, сколько там лежит фашистов! Ордена тебе мало!

— Орден это хорошо, товарищ командир. Только я пришла сюда не ради этого. За спиной — моя Одесса!

Только сейчас командир разглядел, что перед ним девушка—загорелая, с круглым веселым лицом, по–мальчишески коротко остриженная.

Это была Онилова Нина Андреевна.

После боя у села Гильдендорф Нину сразу же окрестили Анкой пулемётчицей, но командир батальона Иван Иванович Сергиенко был недоволен её тактикой. Вызвав её к себе, комбат похвалил пулемётчицу за смелость, но предупредил, что стрельба с таких коротких дистанций при фронтальных атаках противника – очень большой риск. Мало того, что с фланга может прорваться какая-то отдельная группа и забросать ее гранатами, но ещё и пулеметы «максим» в полку довольно старые, их механизм при интенсивной нагрузке нередко дает сбои, и тогда Нину, а вместе с ней и других бойцов, ничто уже не спасет. Это же не фильм «Чапаев», где белые никогда не добегут до красных. Потому Ониловой запретили применять ее новаторский метод и заставили точно соблюдать служебные инструкции.

В боях, защищая свою родную Одессу, Нина Онилова уничтожила около 350-и фашистов, но в октябре она была ранена. Фашисты накрыли позицию пулемётного расчёта миномётным огнём, и два осколка впились в голову девушки. Её эвакуировали в тыл на Кавказ, но после госпиталя, не дожидаясь полной реабилитации, Нина стала добиваться направления обратно в свою дивизию, которая, в тот момент, сражалась уже под Севастополем.

27 февраля 42-го года в районе хутора Мекензия бойцы 25 Чапаевской дивизии  немцев.  Нина Онилова уже в матросской тельняшке, припав к пулемету, яростным огнем, поддерживала это стремительное наступление. В этом бою она уничтожила две пулемётных точки противника, а чапаевцы заняли новые сопки и важную высоту.

Но уже через несколько дней немцы перешли в атаку, прорвали советскую оборону и зашли в тыл Разинскому 54-му полку. Ситуация оказалась критической. Нине Ониловой приказали прикрывать огнем санитарную часть одного из батальонов. Справа и слева от нее в траншеях, положив на бруствер винтовки, стояли бойцы, а западнее, на высоте, залегли снайперы.

Бой начался. Одна атака следовала за другой. Советские воины встречали гитлеровцев дружным огнем. Стреляя из винтовок и автоматов, они не подпускали фашистов к своим позициям. Пулемет Ониловой не умолкал. Противник натыкался на кинжальный огонь метких очередей. Несмотря на отчаянные попытки прорвать оборону, противник успеха не добился. Он начал минометный обстрел. Нину тяжело ранило осколками. После боя её нашли без сознания рядом со своим пулеметом.

8 дней врачи не покладая рук боролись со смертью, но жизнь уходила. Седьмого марта к Ониловой приехал проститься командующий Приморской армии генерал Иван Ефимович Петров. Строгий, подтянутый, седой генерал поцеловал холодеющий лоб Нины и сказал ей дрогнувшим голосом:

— Повоевала ты славно, дочка. Спасибо тебе от всей армии, от всего нашего народа.

Старший сержант Нина Андреевна Онилова умерла 8 марта 1942 года, с честью выполнив свой долг перед Родиной. Её похоронили на кладбище Коммунаров в Севастополе, а 14 мая 1965 года ей было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.