Скрытые истины и раскрытые истории

Сегодня читателей детективных романов не удивляет захватывающее изложение работы завербованных полицией агентов, искусные приемы внутрикамерных разработок и изобретательность сотрудников наружного наблюдения. Об этом с увлечением повествуют авторы произведений о разведке, контрразведке и милиции-полиции.

В советское время, работая в угрозыске, мы старались слово агент не произносить вслух Оно, и все сопутствующее оперативным разработкам, употреблялось только на закрытых оперативных планерках. Такая секретность давала возможность снисходительно относиться к героям телесериалов, которым подобно Штирлицу, достаточно было взглянуть в зеркало заднего вида, чтобы определить наличие слежки или на жаргоне -  «хвоста».

Сейчас наличие этого «шпионского» арсенала не секрет. Секретом, слава богу, остается кто эти агенты, содержатели явочных квартир,  разработчики. Время, конечно многое поменяло, но надеюсь, эти секреты останутся охраняемыми долго.

Вспоминается, в рамках школьной программы в начальных классах мы учили наизусть стихотворение «В музее Ленина»:

Мы видим город Петроград
В семнадцатом году:
Бежит матрос, бежит солдат,
Стреляют на ходу.

Лишь гораздо позднее стало известно, и то, далеко не всем, что в первые дни захвата власти  матрос и солдат бежали, чтобы с энтузиазмом громить полицейские участки, сжигать архивы охранного отделения. Конечно, этим вопросом занимались не все бегущие по охваченному восстанием городу.

Пришедшие к власти были опытными конспираторами, и точно знали что свои следы в бумагах царской охранки оставил не только Азеф – антигерой «кровавого воскресенья». Для них уничтожение секретных архивов была задачей не менее важной, чем взятие почтамта и телеграфа.

Современные историки утверждают, что к 1917 году  большевистская организация была насквозь пропитана  полицейской агентурой. Чуть ли не каждый второй делился добытой на сходках информацией с кураторами из охранки. Но, увы, неправильная интерпретация оперативной информации привела к тому, чему привела.

Ветхозаветные преступники и разведчики

Разведка, а, следовательно, агентура появилась не вчера. Если правильно или наоборот неправильно настроиться, то можно почитать ветхозаветные истории, как увлекательное детективное повествование.

Не будем считать преступлением, невинное, по меркам дня нынешнего, искушение Евой Адама, в Эдемском саду. Сразу перейдем к первому задокументированному преступлению, описанному в Ветхом завете.

По сюжету, Каин, который был землепашцем, и его брат  Авель, - пастух овец, приносили дары Богу. Бог предпочел дар Авеля, что вызвало зависть Каина. В результате, Каин убил своего брата Авеля.

С оперативной точки зрения раскрыть это убийство было несложно. На Земле тогда жили всего четыре человека – Адам, Ева и их сыновья Каин и Авель. Мотив для совершения убийства – ревность и гнев, был только у Каина. У их родителей, скорее всего, было несокрушимое алиби. Но проводящему следствие не было нужды заниматься анализом и сбором доказательств. Он обладал сверхспособностями, которые, порадуемся, ныне живущим недоступны.

После убийства, Бог обращается к Каину, спрашивая, «где брат твой Авель»? Но Каин пошел, как говорится в «несознанку», произнеся известные слова: «Разве я сторож брату моему»?

Наверняка, такой ответ вызвал саркастическую улыбку, и  Господь счел речь обвиняемого  обстоятельством отягчающим ответственность. В этом мы можем убедиться, читая суровый приговор – вечное изгнание.

А мы современное человечество, в процессе эволюции взглядов на преступление и наказание, получили принцип неотвратимости наказания, который построен на убеждении, что любое преступление должно быть наказуемо, и за нарушение закона следуют соответствующие юридические последствия.

Агентурная разведка

Библейская история разведки начинается с Ноя, который, после 40-дневного потопа, когда построенный по указанию свыше ковчег, наконец, причалил на Араратских горах, решает исследовать окружающий мир. Постепенно убывающая вода побуждает его провести разведоперацию тактического характера, выпустить ворона, дабы тот добыл сведения о близлежащих землях. Однако, ограниченный в дальности полета, ворон не находит подходящих мест для приземления и, вернувшись, не приносит Ною ожидаемых данных.

Ной понимает, что надо применить более соответствующий задаче разведывательный инструмент

Для достижения цели он посылает голубя, который отличается дальностью беспосадочного полета и отличными навигационными качествами.

Первый разведывательный вылет оказался безрезультатным. Не найдя «места для ног своих», голубь вернулся к Ною.

В разведке надо уметь ждать. Через семь долгих дней Ной повторно отправляет птицу с разведзаданием в полет.

На этот раз, голубь вернулся с документальным подтверждением результатов разведки, неся в клюве свежий масличный лист.

Из чего Ной, верно, интерпретировав добытые данные, сделал вывод, что вода сошла с Земли.

Получив ожидаемое свидетельство о том, что вода отступила, Ной осознает, что проведенная им операция была успешной. Мы же делаем вывод, что комплекс оперативных мероприятий это не просто сбор информации, но и способность делать выводы и принимать решения на основе полученных данных.

Расскажу еще об одной спецоперации ветхозаветного времени, которую провел Иисус Навин.

Иисус послал в тыл врага, город Иерихон двух соглядатаев, по-нашему разведчиков. Ребята были смелые и бывалые. Они проникли в расположенный прямо в крепостной стене, дом известной блудницы по имени Раав, получили первоначальную информацию и решили остаться у нее на ночь. Как говорится, приятное с полезным. Агентура контрразведки Иерихонского царя сработала с точностью часового механизма. «Царь велел поручить Раав: выдай людей, что пришли к тебе и пересекли твой порог; они прибыли, чтобы выведать секреты нашей земли». Умелое прикрытие наиболее уязвимых точек свидетельствовало о высоком аналитическом уровне иерихонской контрразведки. Однако профессионализм в осуществлении этой ценнейшей информации оказался не на высоте. Раав, искусная манипуляторша, обманула царских агентов, уверяя, что «действительно, мужчины были у меня», но я не ведала, откуда пришли; «когда сумерки затенили небосвод, они покинули мой дом; не знаю, куда они ушли». Более того, она направила группу захвата по ложному следу, провоцируя их: «Скорее гонись за ними; ты их обязательно догонишь». Ошибка иерихонских оперативников, поверивших Раав и не осмотревших ее жилище, позволила ей скрыть двух вражеских разведчиков. Древнеиудейские разведчики спокойно, пока опасность миновала, отсиделись на крыше борделя.

Раав, после ухода царских посланцев, взошла на крышу своего дома, где состоялся тайный разговор с двумя разведчиками. В этом разговоре она приоткрыла завесу над моральным состоянием жителей Иерихона и всего Ханаана, сообщив, что народ охвачен полным унынием и страхом. Раав подчеркнула, что страх и нерешительность пронизали сердца людей этой земли в преддверии приближения израильтян, что стало для разведчиков бесценным известием. Главная цель их миссии заключалась в оценке морального духа врага, и слова Раав звучали для них как мелодия, подтверждая их верность в планах на наступление. Этот разговор подчеркивает значимость информации о противнике и предвосхищает грядущие события, связанные с завоеванием Ханаана израильтянами.

Естественно блудница, потребовала за свои услуги вознаграждение - охранные гарантии для себя и своих сородичей.

Перед тем как уйти ночью, разведчики сказали блуднице,  чтобы  она не забыла в дни осады Иерихона войсками Израилевыми привязать червленую веревку к окну, чтобы отвратить от дома воинов иудейских. В агентурной разведке такой знак называется  «семафором».

Она же посоветовала им покинуть город и найти укрытие на горе в течение трех дней, пока преследователи не вернутся в город. Этот метод в разведке именуют «отрубить хвост».

Из этой истории, часто тиражируемой в художественной литературе, мы узнаем понятие «содержатель явочной квартиры», и понимаем, что в оперативной работе за все принято платить. Форма оплаты зависит от конкретных обстоятельств, но платить надо.

С древнейших времен и по сегодняшний день предпринимаются попытки «смягчить ситуацию», изображая Раав не блудницей, а владелицей постоялого двора или гостиницы. Однако ссылки на неё в Новом Завете открывают истинную существо этой женщины, живущей жизнью, полное аморальности.

Но раз для осуществления своих планов ее выбрал Бог, мы смело делаем вывод, что в оперативной работе нет ничего аморального. Как раз тот случай, когда цель оправдывает средства.

Это длинное вступление, нарушающее каноны, проповедуемые маститыми журналистами – писать коротко, не растекаясь мыслью по древу, мне понадобилось, чтобы показать неоднозначность оперативной работы. Хотелось привести некоторые факты из деятельности начальника Московского охранного отделения Сергея Васильевича Зубатова, других мастеров сыска и асов агентурной работы. Но для этого понабилась бы целая книга.

Поэтому, перескакивая эпохи, вернусь в тесные кабинета угрозыска.

Укус мести

Герой известного романа Марио Пьюзо произнес великолепную фразу: «Месть — это блюдо, которое вкусней всего, когда остынет». Для кого-то она может показаться лишь метафорой, но я поделюсь настоящей историей из жизни, которая ярко иллюстрирует истину этих слов.

Как-то утром мы с напарником, которым на двоих делили служебный кабинет, толкались в райотдельской дежурке. У напарника была красивая, известная в городе «адмиральская» фамилия. Поэтому дальше я буду называть его «Адмирал». Он сменялся, а я заступал на сутки дежурным опером. За пультом дежурного восседал участковый по фамилии Козлов. Он звонким голосом бодро, словно всю ночь отдыхал, отвечал на поступающие телефонные звонки. Вообще по инструкции надо было отвечать примерно так: «Гагаринский райотдел, дежурный помощник капитан Козлов слушает». Но участковый говорил гораздо короче – «райотдел, Козлов». Звучало, мягко говоря, двусмысленно. Мне больше нравилось, когда сидя за пультом, аналогично отвечал на звонки известный сегодня в городе адвокат, а тогда следователь, Володя Львов.

«Райотдел Козлов» принял очередную информацию о краже совершенной путем отгиба оконной решетки, на одном из предприятий города. Похитили какие - то дефицитные радиодетали (в то время все было дефицитом, даже туалетная бумага).

Адмирал толкнул меня в бок, мол, выйдем есть разговор. На улице закурили, и он рассказал, что ночью встретился со своим агентом, который поведал, что его давний ранее судимый товарищ, принес ночью целый рюкзак какого – то барахла. У агента был частный дом, поэтому ночной визитер  попросил на пару дней спрятать рюкзак, закопав его в куче угля.

Этого агента, вопреки правилам и секретным приказам я немного знал. Он обладал внешностью прибалта, носил немецкую фамилию, но псевдоним себе выбрал «Николаша».

Знал потому, что в кабинете, где одна полуживая печатная машинка на двоих(интересно, все ли сейчас знают что это такое), телефон, через коммутатор которого, пока полчаса не поматеришься, никуда не позвонишь, многое не скроешь.

Что будем делать – спросил Адмирал. Наши сомнения решил Шеф, который пришел на работу пораньше. Мы ему рассказали об имеющейся информации.

Берите мою машину и дуйте к нему на работу, там, не знаю как, но незаметно для остальных задержите и в райотдел. Здесь плотно потолкуем, пока будете кататься, что-нибудь придумаю.

Нам удалось незаметно умкнуть  злодея и, посадив его в машину, начали нехитрый разговор

Ты чего такой не выспавшийся спросил его Адмирал. Могу тебе рассказать увлекательную историю о твоих похождениях, пока нормальные люди спят. Но лучше будет, если сам все расскажешь, а заодно расскажешь, куда барахлишко спрятал. Ты судимый, продолжал Адмирал, поэтому условный срок не обещаем. Но если к нашей просьбе отнесешься с пониманием, то мы тебе с большим удовольствием явку с повинной оформим, максимум три года получишь, через полтора будешь дома.

Ты пойми, не давая задержанному  прийти в себя, продолжал Адмирал. Пока ты воровал колеса и «толкал» их в Красноперекопске, это была одна картина, которая называется кража личного имущества граждан. А вот сейчас ты вляпался. За хищение госимущества суд «наболтает» много.

Разговор строился как в известном телесериале, когда уличенный в краже шубы в Большом театре рецидивист Ручечник спрашивает милиционера Глеба Жеглова: «Указ семь-восемь шьёшь, начальник?»

«Сегодня вышла у вас промашка совершенно ужасная, и дело даже не в том, что мы сегодня вас заловили… Вещь-то вы взяли у жены английского дипломата. И по действующим соглашениям, стоимость норковой шубки тысчонок под сто - всего-то навсего - должен был бы им выплатить Большой театр, то есть государственное учреждение», - отвечал Жеглов.

 И действительно за кражу личного имущества советского гражданина Ручечник сильно бы не пострадал, а вот ущерб Большому театру действительно подпадал под «Указ 7-8».. А это вплоть до расстрела.

В общем, пока с Корабельной стороны доехали до райотдела, наш клиент был готов встать на путь исправления.

Как обещали, дали ему лист бумаги, и он начал писать явку с повинной, в которой указал еще одного своего подельника.

Это ты молодец, похвалил Адмирал, мы его уже привезли, он в соседнем кабинете пишет. Твою искренность и мы и суд оценит. Через пару лет встретимся.

Хотя в тот момент о подельнике мы не знали ничего

Время шло, мой напарник, хоть имел полное право уехать домой, остался в райотделе. Через пару часов к нам в кабинет зашел следователь из УВД и спросил: «Что вы ему там, «трешку» наобещали»?

 - Ну да, а что, вроде все по – порядочному.

На предприятии посчитали сумму ущерба, сказал следак вообще, ребята, у него  86 прим вырисовывается – хищение госимущества в особо крупном размере. А там минимум 10 лет, а по максимуму расстрел.

Мы конечно от такой новости приуныли. Но надо было работать, выводить из игры «Николашу», который говоря нашим языком совершил преступление  -заранее не обещанное укрывательство краденного.

Через пару дней Адмирал мне рассказал, что поинтересовался у «Николаши», зачем он друга под расстрельную статью подвел.

Тот рассказал, что еще будучи пацанами, лет 10 назад, они поехали в лес жарить шашлыки Ночью, после пьянки «Николаша» обнаружил, что у него из кармана пропал червонец, по тем временам сумма не маленькая. Он нашел свою десятку в кармане у друга, того самого, которого впоследствии сдал нам.

Я его спросил, продолжил  «Николаша», зачем ты это сделал?

Я просто пошутил, был ему ответ.

Адмирал не выдержал и спросил, это все - таки твой друг детства. Ответ обескуражил: «Он тогда пошутил? а теперь пошутил я».

Честно говоря, слушая этот рассказ, я замер в недоумении, пытаясь осмыслить эту странную логику. 10 лет дружить и ждать когда наступит удобный момент чтобы технично, оставшись вне подозрений, рассчитаться за детскую обиду.

Но это эмоции. Мы засели за составление необходимых бумаг, каждую из которых украшал гриф «секретно». Потом посыпались награды и поощрения. Все - таки крупную кражу социалистического имущества удалось раскрыть раньше, чем оперативно-следственная группа вернулась с места происшествия.

Наши руководители, получили кто премию, кто месячный оклад, а Адмиралу, как в штрафбате военных времен, за высокие результаты в оперативно-служебной деятельности, сняли ранее наложенное взыскание.

Послесловие

Лет 8 назад, я гулял по скверу Бузина напротив бывшего Управления милиции, на одной из укромных лавочек увидел постаревшего, утратившего «прибалтовский» лоск «Николашу», который что-то увлечённо рассказывал знакомому мне офицеру полиции. Офицер, внимательно слушая, иногда кивал, его глаза светились пониманием.

О чем они говорили, можно только догадаться.

Фото обложки /иллюстративный характер/открытые источники/