30 С° нет
Лента новостей

Бесценная реликвия - Севастополь 1855. Подарок из сплющенных пуль

Это история о том, как раненые медсестре подарок сделали, который она всю жизнь хранила и передала в музей. В Тверском государственном объединенном музее хранится необычный экспонат из позапрошлого века. На мраморной доске – змея, выложенная из сплющенных пуль, извлеченных из тел солдат. Раненые сами сделали ее в подарок медсестре, которая их выхаживала. Историю этого артефакта мы узнали, листая протоколы заседания Тверской ученой архивной комиссии (ТУАК). До революции ее заседания проходили открыто в зале Дворянского собрания. И на них собиралось немало интересующейся публики. И даже не потому, что члены ТУАК читали научные доклады и демонстрировали всякие археологические древности, привезенные из экспедиций из отдаленных уголков Тверской губернии. Иногда на заседаниях случались настоящие сенсации. Так было и в тот день, 12 сентября 1900 года, когда во время очередного заседания в зал внесли нечто, завернутое в ткань…

фото: Кристина Белякова

Когда ткань развернули, присутствующие едва сдержали возгласы разочарования. Перед ними предстала небольшая, пожелтевшая от времени мраморная доска, на которой с помощью пуль и проволоки была изображена медицинская эмблема – змея, обвивающая чашу. Под змеей надпись – «Севастополь, 1855 год». И больше ничего.

Но через несколько минут, когда зачитали сопроводительную записку, настроение публики изменилось. «Люди вставали и тянулись к сцене, чтобы посмотреть драгоценную реликвию, – писал один из участников того собрания. – Многие плакали в голос, говорили о благодарной памяти великой нашей современницы. Память П. И. Савиной почтили общим вставанием».

Артефакт, который являлся для нее самой драгоценной реликвией, в дар Тверскому музею завещала Прасковья Ивановна Савина, скончавшаяся в июле 1900 года в Осташкове. Почему эта маленькая скульптурка произвела такое сильное впечатление, мы сейчас расскажем. Но прежде – немного о самой дарительнице.

Со сцены в госпиталь

Прасковья Орлова родилась в Москве в семье крепостного актера. Девяти лет от роду ее отдали в Московское театральное училище, а в тринадцать она уже блистала на сцене вместе с такими мэтрами, как Щепкин и Мочалов. Это о ней после премьеры «Гамлета» газеты восторженно писали: «Лучшей Офелии не только московская, но и вообще русская сцена не помнит».

Актриса часто ездила с гастролями по городам Российской империи. И везде ее принимали с восторгом: публика рукоплескала ее ролям, а театральные критики писали о ней как об одной из лучших актрис русской сцены. И так бы и продолжалось, если бы не случилось события, которое перевернуло ее мир.

В 1855 году Прасковья Орлова выступала с гастролями в Одессе. К тому времени Россия уже два года вела Крымскую войну (во всем остальном мире ее называют Восточной). Актриса с замиранием сердца следила за военными сводками и едва сдерживалась от слез, читая о раненых, для ухода за которыми в крымских госпиталях не хватало людей. Оставаться сторонним наблюдателем она не могла.

Посвятив в свои планы лишь родного брата, Прасковья вскоре под вымышленным именем уехала в Севастополь и устроилась медсестрой в один из военных госпиталей. Три месяца, в самый разгар осады города, Прасковья Ивановна самоотверженно ухаживала за тяжелоранеными солдатами. В Москве о героическом поступке актрисы узнали лишь несколько месяцев спустя после ее возвращения. Особым императорским указом Орлова была награждена воинской медалью «За храбрость».

После Крыма к актрисе посватался Федор Кондратьевич Савин – осташковский городской голова, наследник старинного купеческого рода, владеющий миллионными капиталами. Орлова приняла его предложение руки и сердца. Через несколько месяцев они обвенчались, и любимица театральной Москвы навсегда уехала в Осташков.

Там Прасковья Ивановна включилась в работу местного Народного театра. Она помогала непрофессиональным актерам, давая уроки сценического мастерства. С ее приездом театр стал устраивать благотворительные спектакли. Личное участие Орловой-Савиной неизменно приносило крупные сборы, которые расходовались на тех, кому нужна была помощь. Она открыла в городе первую столовую для бедных и не только полностью содержала ее, но и раз в неделю приходила туда, чтобы раздавать пищу нуждающимся. Вместе с супругом она устроила в Осташкове Дом милосердия, основала сиротский приют, богадельню и ремесленную школу. Когда в Знаменском женском монастыре случился страшный пожар, Прасковья Ивановна приютила оставшихся без крова монашек в своем доме, и они жили до тех пор, пока не восстановили монастырь.

Бесценная реликвия

Прасковья Ивановна прожила долгую жизнь, она была очень богатой женщиной (возможно, самой богатой в Тверской губернии). И все же самой драгоценной реликвией до конца своих дней полагала памятный подарок, который ей сделали в Севастополе в дни Крымской войны.

Раненые солдаты и офицеры госпиталя, провожая выхаживавшую их медсестру Прасковью Орлову, подарили ей мраморную доску с медицинской эмблемой. Змею, обвивающую чашу, они выложили из пуль, которые извлекли из их тел. Сплющенные английские пули и проволока составили эту незамысловатую, но очень драгоценную экспозицию. Проволока, кстати, также была извлечена из их ран: английские стрелки связывали проволокой несколько пуль, попадая в тело, эти куски резали плоть как ножом.

Мы может только догадываться, что испытала Прасковья Ивановна, когда ей поднесли такой подарок с надписью «Севастополь 1855». Она хранила его всю жизнь и завещала после смерти передать в музей.

Находка

Честно говоря, когда мы узнали об этой необычной реликвии, то не думали, что она может до сих пор храниться в Тверском музее. Все-таки 120 лет прошло, и каких лет! Чего только не происходило в эти годы: революция (даже три революции), Гражданская война, коллективизация, Великая Отечественная, немецкая оккупация, послевоенные годы… Надеяться на то, что в запасниках музея сохранится мраморная доска с незатейливой медицинской эмблемой – к тому же, если не знать этой истории, кто обратит на нее внимание?

И все же мы ее нашли. В это почти невозможно поверить. Во время войны, спасая музейные ценности от немецкой оккупации, из Калинина вывезли все коллекции (часть в Бежецк, часть в Кашин). Но потом наверху было принято решение пополнять из этих коллекций запасы музеев, разрушенных немцами – и в итоге «домой» вернулось около 5 (!) процентов от первоначальных фондов. То есть 19 экспонатов из 20 потеряны, утрачены, переданы в другие музеи. И нам сильно повезло, что солдатский подарок медсестре сохранился. И сотрудники музея помогли его найти – за это прежде всего слова благодарности главному хранителю Тверского государственного объединенного музея Елене Мойкиной.

Научный сотрудник музея Марина Краснова открывает коробку, разворачивает шуршащую упаковочную бумагу, и вот перед нами дар русских солдат из 1855 года. Не все английские пули сохранились, недостает двух декоративных винтов, кое-где видны трещины – все-таки реликвии пришлось немало пропутешествовать и пережить (в экспозицию музея она вернулась, если верить регистрационным книгам, только в 1952 году). Сегодня этот экспонат №291 хранится в коллекции бытового металла.

Владислав ТОЛСТОВ 

 

A4 Авторская колонка Все публикации автора
Сообщить новость

Отправьте свою новость в редакцию, расскажите о проблеме или подкиньте тему для публикации.

Последние новости

Сергей Круглов о квотировании рабочих мест для ветеранов СВО
Ансамбль песни и пляски Черноморского флота выступит в Казачьей бухте
Тяжкое наследие украинских времен: алкомаркет в Каче остается вместо школьного тира
Медицинские учреждения Севастополя плохо отчитались об имуществе
1897 Город
Состояние законодательства Севастополя. О докладе Владимира Немцева
В ДТП под Севастополем погибли пять девушек в возрасте от 17 до 19 лет
Севастопольские депутаты избегают обязанности создания общественного совета
Прокуратура Севастополя предотвратила незаконное предоставление из госсобственности более 1,5 га земель города
2687 Город

Используя сайт a4.news, Вы соглашаетесь с использованием файлов cookie, которые указаны в Политике конфиденциальности и обработки Персональных данных