Крестник великого князя, «Он был бедовый»

Александр Михайлович Мазур, пятый сын Михаила Мазура, родился 14 ноября 1904 года, а 25 декабря в Севастополь прибыл Его Императорское Высочество Великий Князь Александр Михайлович, чтобы стать восприемником сына своего придворного фотографа.

Русско-японская война была в самом разгаре, но, как вспоминал Сандро, «мое личное участие в войне 1904-1905 гг. оказалось весьма неудачным. В феврале 1904 г. Государь возложил на меня задачу организовать так называемую «Крейсеровскую войну», имевшую целью следить за контрабандой, которая направлялась в Японию. Получив необходимые данные из нашей контрразведки, я выработал план», согласно которому русская эскадра должна была наблюдать за путями сообщения в Японию и захватывать контрабанду. Для этого были приобретены четыре парохода, оснащенные артиллерией и управляемые опытными моряками. В Красном море эскадра успешно захватила армаду из 12 судов с военными припасами, направлявшимися в Японию. Это вызвало резкую реакцию Великобритании и Германии, которые выразили протесты и обвинили Россию в пиратстве. Князь действовал по приказу императора и считал крайне несправедливым, что вся ответственность легла на него. В итоге Николай II приказал освободить захваченные суда.

«Я задыхался от унижения, — писал Сандро. - Я думал об офицерах и команде наших крейсеров, которые так гордились тем, что им удалось совершить, и ожидали поощрения… В обычное время я подал бы в отставку и отказался бы от всех моих должностей, включая начальника Главного управления портов и торгового мореплавания. Но великий князь не имел· права покидать своего Государя в тяжелое время. Подавив горечь, я подчинился. Эпизод с «крейсерской войной» причинил мне громадное разочарование».

Раздосадованный, полный горечи и унижения, он приезжает в Севастополь, на крестины сына своего придворного фотографа. И отмечает Рождество в кругу своей новой духовной семьи. Этот факт задокументирован в метрической книге Покровского собора на Большой Морской.

Но не только за этим «Августейший севастополец» прибыл в легендарный город. Еще в 1899 году Николай II назначает его Председателем Комитета по восстановлению памятников севастопольской обороны 1854-1855 гг. Именно Александру Михайловичу мы обязаны строительством и Панорамы обороны Севастополя, и Приморского бульвара, Малахова Кургана и Памятника затопленным кораблям.

Более 20 памятников было восстановлено и построено Комитетом, но с одним из них роковым образом судьба связала крестного сына Великого Князя, и даже его «внука» - Константина.

Роковое место.

Вот как вспоминает Константин Александрович Мазур, сын крестника Его Императорского Высочества.

«Главной достопримечательностью Приморского бульвара является Памятник затопленным кораблям. Этот памятник установлен в месте затопления пяти боевых линейных парусных кораблей и двух паровых фрегатов Черноморского флота, которые своими корпусами и мачтами перегородили проход в Севастопольскую бухту военным кораблям Англии, Франции и Турции в период осады ими Севастополя в 1854-1855 годов.

Основанием для Памятника затопленным кораблям автор и строители выбрали природную подводную скалу с острыми краями и гротами, заросшими водорослями и ракушками. Купаться у памятника запретили. Для городского пляжа оборудовали место на берегу Артиллерийской бухты. Однако смельчаки все еще продолжали купаться и нырять с памятника, а также заплывать в подводные гроты.

Это место оказалось роковым и для нашей семьи. Каждое купание у памятника кого-либо из членов нашей семьи, заканчивалось трагическим или неприятным происшествием.

Отец, еще в молодости, нырнул «на спор», с основания шпиля памятника, поранил ракушкой левую ногу… Необходимых мер не принял и вскоре у него развивается газовая гангрена. Врачи вынесли приговор - отнять ногу. Отец разрешения не дал. Тогда врачам, спасая ему жизнь, пришлось сделать множество разрезов, в том числе и на коленном суставе. Жизнь и ногу спасли, но нога в колене не сгибалась - он стал инвалидом на всю жизнь. С работы на морском заводе отца не уволили, и он продолжал трудиться в прежней должности».

В детстве мне тоже дважды там не повезло. Однажды гуляя по бульвару, решил с мальчишками понырять в подводный грот около памятника. Нырнул и застрял под водой в проходе грота. Изодрав плечи в кровь, все-таки удалось вырваться из западни, но испугался я тогда сильно. Врач обработал глубокие царапины. Все обошлось без последствий.

На следующий год все лето подрабатывал на почте, а затем на зерноуборочном комбайне. На заработанные денежки купил первые в своей жизни наручные часы «Победа». Пока я купался у памятника, кто-то украл мои часы. От утраты часов был сильно подавлен, считая, что хуже моего горя ничего не может быть.

Однако меня туда по-прежнему тянет какая-то неведомая сила, и с этим ничего не могу поделать». (Из книги К. Мазура «Казусы жизни»).

Служба в подводном флоте.

«В 1922 году Александр Мазур, в возрасте 18 лет, был призван на Черноморский военно-морской флот. В Ленинграде прошел подготовку подводника. В 1923 году по приглашению президента Турецкой республики Ататюрка участвовал в дружеском визите отряда кораблей Черноморского флота.

Визит был организован как благодарность Турецкой республики и, которую первой признала тогда Советская Россия. В целях предотвращения каких-либо провокаций наши моряки прошли хорошую подготовку, а перед приемом в Константинополе съели сливочного масла, чтобы не опьянеть. Так и получилось; турки в ходе приема опьянели «в стельку», а наши матросы и офицеры достойно вели себя на протяжении всего приема. По окончании визита всем была объявлена благодарность и вручены подарки.

В то время на Флоте служба по призыву была продолжительностью 7 лет. Отец прошел прекрасную военную подготовку и приобрел полезную гражданскую специальность судового электрика. В период его службы подводная лодка попадала и в аварийные ситуации, три раза тонула, но все обошлось. Основной причиной аварий - слабость корпусных заклепок. При погружении на глубину они лопались и вылетали как при пушечном выстреле.

В 1930 году Александр был уволен с военной службы в должности главный старшина электриков. Имея за плечами реальное училище и еще редкую в то время специальность, он легко устраивается на севастопольский судоремонтный завод на должность инженера». (Из книги К. Мазура «Моя жизнь»)

А вот как вспоминает первая внучка Александра, Юлия: «Дед Саша был дерзким. За провозглашенный тост "За здоровье командира, за упокой комиссара" чуть не поплатился головой. Дед в юности был бедовый...»

«Смотри, сынок, это едут НАШИ!»

Вот еще один штрих к характеру Александра Михайловича Мазура из книги его сына Константина:

Весна 1944 года. «Мне тогда пошел уже шестой год. Особенно мне хотелось узнать от отца, кто такие «наши» и как они выглядят? Скоро ли эти «наши» нас освободят? Отец объяснял, но в моем воображении образ «наших» не проявлялся. В то же время отец постоянно меня предупреждал, чтобы я об этом нигде не болтал, потому что это смертельно опасно.

С середины марта по ночам надрывно гудели в небе тяжелые бомбардировщики. Они шли в район Севастополя. Разрывы сброшенных ими бомб доносились до совхоза (в Орловке). Шла Крымская наступательная операция Советских войск.

Жители совхоза оказались практически на переднем крае войны. Стоял невообразимый грохот от разрывов снарядов, бомб и свиста пуль. Мы забились в бетонный бункер, стоящей недалеко разрушенной трансформаторной будки. Почти неделю мы в ней прятались в надежде, что все закончится. Однако, бой продолжался, несколько затихая к ночи.

С утра этот сумасшедший грохот вновь разгорался. Приняли решение уйти из совхоза с рассветом, чтобы не напороться на мины. Рано утром начали движение в сторону г. Кача. Через полчаса начал снова разгораться бой. Фашисты били из орудий не только по переднему краю, где остался совхоз, а и по рокадам, идущим в сторону Севастополя. При каждом свисте пролетающих над нашими головами снарядов мы падали на землю, а затем поднимались и снова шли.

Навстречу нам по дорогам к Севастополю шли танки, тягачи с артиллерией и грузовые машины, в основном студебеккеры, с солдатами в кузовах. Мы улыбались им, от радости плакали и махали руками. Отец положил свою руку мне на плечо и сказал: «Смотри, сынок — это едут НАШИ!»

Он очень любил читать. За время оккупации совсем извелся из-за отсутствия свежих газет и литературы. Он подходил к машинам и просил бойцов дать почитать хоть какую-нибудь газетку: «Сынок, дай газетку почитать!» Ему дали целую пачку газет. Он встал во весь рост и стал жадно читать газеты. Больше отец не падал на землю при свисте пролетающих над головой снарядов».

Александр Михайлович Мазур и его жена Мария Андреевна прожили вместе 45 лет. Их потомки до сих пор живут в Севастополе и Москве.

Фото предоставлены автором статьи